Мы продолжаем публикацию выступлений экспертов Второго Фестивале документального кино стран СНГ «Евразия.DOC», прошедшего в этом году в Минске.
Предлагаем Вашему вниманию фрагмент выступления белорусского политолога, кандидата исторических наук Алексея Беляева в рамках проведения публичной дискуссии на тему «Хельсинки-2. Шанс нового Большого договора по безопасности и сотрудничеству в Большой Европе».
— Рассматривая возможность заключения нового договора по безопасности и сотрудничеству в Европе, не надо пытаться проводить аналогии с Хельсинки. Надо искать что-то другое, другим будет и название, поскольку сам процесс представляется несколько иным.
У всех, безусловно, есть понимание того, что мир находится в состоянии кризиса, турбулентности и из этого состояния надо искать выход. Вопрос только в том, насколько выгодно каждой из сторон заключать подобные соглашения в данный момент. То есть, — кто сегодня готов заключать подобные договоренности и на каких условиях?
Когда подписывали «первый» Хельсинский договор, мир был в определённой степени сбалансирован. К этому времени окончательно сформировались два лагеря, уравновешивающие друг друга после Второй Мировой войны, — капиталистический и социалистический. На сегодняшний день мы видим явное нарушение баланса сил. Россия теперь не может похвастаться большим количеством своих сторонников. Это, например, видно по попыткам некоторых стран реформировать ООН с целью лишить Россию право вето в Совете Безопасности, к которому она иногда прибегает при голосовании, оказываясь в меньшинстве. Цель предлагаемых реформ — получить возможность толпой давить оппонента.
Нужно ли сегодня России, находящейся явно в невыгодном положении, подобные договоры? Я думаю, не совсем. Запад, в этом смысле, может придерживаться противоположной позиции, так как для него это возможность закрепить своё преимущество.
«Евразия.DOC». Публичная дискуссия «Хельсинки-2. Шанс нового Большого договора по безопасности и сотрудничеству в Большой Европе». Минск-2017
Если мы подтверждаем прежнюю установку Хельсинского акта, тогда возвращаемся к закрепленному в нём принципу территориальной целостности, который был нарушен, в первую очередь, распадом Советского Союза и объединением Германии. То есть Хельсинские соглашения не обеспечили своей главнейшей задачи. Если территориальная целостность была нарушена однажды, нет никаких гарантий того, что она не будет нарушаться и далее. В подтверждение этого мы имеем Косово, Крым и т.д. В этом плане, «Хельсинки-1» себя полностью исчерпал. Поэтому на сегодняшний день вопрос состоит в том, какие границы мы хотим закреплять, какие принципы готовы отстаивать.
Референдум по Каталонии — это серьёзное испытание для Европы. Но опять-таки, если «Хельсинки-1» не действует, то мы можем ожидать дальнейшего распада стран Евросоюза. В этом ряду — возможный выход Шотландии из Великобритании. Это всё процессы одного порядка. А проблема Карабаха? А Приднестровье, ДНР, ЛНР, Абхазия, Южная Осетия?.. Готово ли мировое сообщество к признанию этих территорий? Не думаю. С этой точки зрения, уже странам Запада невыгодно подписание и даже обсуждение нового договора. Получается, что ни у одной из противоборствующих сторон на сегодняшний день нет резонов садиться за стол переговоров.
Однако, каких, собственно, результатов мы ожидаем от реализации нового договора, если предположить, что он будет всё-таки заключен? Вероятно, он будет иметь императивный характер. То есть, в отличие от «Хельсинки-1», это будет юридически значимый документ, регулирующий международные отношения. Но как он будет соотноситься с многочисленными международными соглашениями в рамках ООН? Ведь мы говорим о «Хельсинки-2» как о внутриевропейской договоренности. А проблемы подобного рода, которые пытается решить ООН, сегодня существуют во всём мире. Но выводить «Хельсинки» на мировой уровень на сегодняшний день — это, по-моему, абсолютно нереально. Невозможно посадить за стол переговоров такое количество участников. Это должна быть другая площадка, какой-то новый формат.
Единственное, что всех объединяет, это желание каким-то образом выйти из конфликтной, кризисной ситуации, которая сложилась в мире. Но лично я на сегодняшний день не вижу способов выхода из неё. Мы находимся в состоянии новой холодной войны, и пока конфронтационная составляющая намного сильнее, чем стремление к диалогу, к миру. Поэтому новый договор, о котором мы здесь говорили, великие державы рассматривают как один из инструментов холодной войны. Его цель — закрепить свою победу. Ни о каком балансе интересов в этом случае нет и речи. Поэтому и договор вряд ли возможен.
«Евразия.DOC». Публичная дискуссия «Хельсинки-2. Шанс нового Большого договора по безопасности и сотрудничеству в Большой Европе». Минск-2017
Говоря о союзниках той или иной стороны в новой холодной войне, необходимо учитывать естественное желание средних и малых стран в обеспечении своей безопасности. Я лично испытываю уважение к позиции нашего государства (Беларуси — ред.), проводящего свою политику именно в этом направлении.
