В ночь на 27 апреля 2007 года власти Эстонии демонтировали в центре Таллина памятник советским воинам, павшим в Великой Отечественной войне, и перенесли его на одно из военных кладбищ, что вызвало массовые акции протеста среди русскоязычного населения, жестко подавленные эстонской полицией. Спустя десять лет с момента переноса «Бронзового солдата», как в народе назвали этот памятник, мы беседуем с лидером общественного движения «Ночной Дозор» Дмитрием Линтером, который активно участвовал в протестных акциях.
— «Ночной Дозор» — это оформленный протест против переноса в Таллине «Бронзового солдата» или задачи движения можно трактовать шире?
— Сейчас это уже легенда. Ещё в прошлом году я в какой-то мере занимался реанимацией «Ночного дозора», понимая, что это нужно сделать просто для того, чтобы не дать использовать этот бренд нашим оппонентам. В любом случае это уже история, к реальным каким-то действиям и акциям сейчас не имеющая никакого отношения. Потому что активисты за последние десять лет, очень многие, выбрали сторону, скажем так, конформизма, сотрудничества, поиска каких-то возможностей, которые дают более-менее комфортное существование. Некоторые и вовсе отошли от тех ценностей, которые ставила организация изначально. Большего я пока не хочу говорить об этом.
— С момента проведения протестной акции, связанной с переносом «Бронзового солдата» в Таллине, прошло десять лет. Поменялось ли что-то в русофобском характере эстонской власти?
— Вы знаете, я бы сказал, что поменялось. Тогда они стеснялись своей русофобии и своего нацистского подхода, а сейчас нет. Сейчас он где-то даже и поощряется. Тогда они пытались оправдать какие-то свои действия и им было немного стыдно, во всяком случае они не хотели показывать те или иные действия. Сейчас не стесняются своего национализма и говорят, что они лучше и круче. Поэтому, несмотря на окутанную какой-то тайной поездку эстонского премьер-министра в Санкт-Петербург, линия партии, что называется, остается той же. Да, пытаются бизнесмены приехать, пытаются достигнуть каких-то договоренностей, пытаются выстроить какие-то партнерские отношения, но все упирается в эту линию. И поэтому понятно, что Памятник никто на место ставить не будет.
А вот нежелание расследовать убийство гражданина России Дмитрия Ганина и сознательное избегание ответа на вопрос — «кто убийцы?», сознательное выгораживание подозреваемых — это прямая ответственность эстонских властей. Дмитрий был участником протестов, но никогда не состоял в «Ночном дозоре». Он погиб в драке у таллинского бара, в котором собираются молодые неонацисты-эстонцы. Имена убийц, в принципе, известны, но полиция покрывает их.
— А как на всё это смотрят простые эстонцы?
— Вы знаете, когда СМИ годами говорят, что ты лучше, чем твой сосед, и всё это время в прессе рисуется образ русских как «недочеловеков», трудно не впасть в националистический самообман.
Я напомню, десять лет назад 65% населения Эстонии были против сноса «Бронзового солдата». Но после того, как была устроена полицейская провокация и его всё-таки снесли, ситуация начала меняться. Я говорю «полицейская провокация», потому что полиция в прямом смысле ответственна за последствия своих действий — имевшие место погромы и человеческие жертвы.
Вот, как смотрит на это Россия?.. Вы знаете, я не осуждаю многих из тех «русскоязычных» в Эстонии, кто перешел на сторону, условно говоря, противника, понимая, что им там жить. Они вынуждены это делать, потому что, по большому счету, Россия не занимается соотечественниками за своими пределами и не оказывает нормального влияние на ситуацию. У нас была надежда десять лет назад, что наши ценности будут как-то продвигаться. Но Россия до сих пор занимается внутренним строительством и, как мне кажется, в недостаточной степени оказывает содействие и поддержку движениям наших соотечественникам за рубежом.
— Есть ощущение того, что Россия вас бросила?
— Я не говорю, что бросила, но — не занимается. То есть, нет модели… Я знаю, о чем говорю, так как сейчас нахожусь в Москве и с очень многими общаюсь по долгу, так сказать, своего общественного положения. Российское государство не ставит серьёзных задач в этой области, а лишь имитирует какие-то действия. По большому счету, наша молодежь не охвачена никаким движением, которое создавало бы, например, нормальные ценностные ориентиры для неё в своих странах.
Есть подвижники, которые пытаются что-то делать, но нет целостного механизма для реализации соответствующей политики. С моей точки зрения, Россотрудничество прилагает недостаточные усилия для решения тех задач, которые на него возложены.
— Наша молодёжь всё ещё мыслит по-русски, или уже больше по-эстонски?
— Пока всё на уровне тенденций… Я по своему сыну сужу, по старшему, который еще 10 лет назад с гордостью ходил с портретом президента. Но он растет в определенных ценностных ориентирах, навязываемых извне. Он видит того же Ходорковского с его «Открытой Россией», проводящей в Таллине свои конференции, Каспарова и других оппозиционеров, которые сюда приезжают, получают политическое убежище, с удовольствием здесь живут и охаивают российский режим. Рассказывают, что на самом деле в России не соблюдаются права человека и попираются нормальные, с их точки зрения, человеческие ценности. При этом, беззастенчиво лгут, как та же самая Чирикова, бывшая защитница Химкинского леса, которая своими заявлениями в Эстонии просто откровенно подменяет факты и нивелирует всё то, за что выступала в Москве, говоря о свободе прессы и о свободе самовыражения.
Это и неудивительно. Государственная система Эстонии направлена на подавление любого инакомыслия, связанного с ценностным возрождением России. В Латвии, где русские наиболее социально-активны, то же самое — задача спецслужб и вообще всех силовиков, государственного аппарата заключается в том, чтобы сбить эту активность и изменить ценностные ориентиры этой группы населения. И отсутствие серьёзной поддержки соотечественникам со стороны России играет на руку пропагандистам стран Балтии, внушающих, что такой помощи никогда не будет.
Фонд поддержки и защиты прав российских соотечественников пытается что-то делать, но еще раз говорю, нет той серьезной ценностной модели, которая действительно реализовывала бы наши интересы.
Это связано с идеологическим вакуумом, который сейчас наблюдается в российском политическом классе. Потому нет и идеи, которую надо продвигать, её заменяет мировозрение дикого капитализма. Люди ощущают эту пустоту и понимают, что ничего цельного и ценного в идеологическом плане, к сожалению, на сегодняшний день Россия предложить не может.
— Есть такая опасность, что из русских детей в Прибалтике вырастят своего рода янычар?
— Да, это задача тех режимов, которые там установились. У России было десять лет, чтобы понять, что нас атакуют, уничтожают наши смыслы, размазывают наши ценностями, игнорируют наши интересы, надругаются над нашей исторической памятью и сакральным сознанием, освященным нашими жертвами в Великой Отечественной войне. Чем мы ответили?..
Допустим, у нас было движение «Мир без нацизма». Его работа и существование в финансовом плане зависело от одного человека, который не потянул, или не захотел серьёзно им заниматься. По факту оно как будто есть, но ничего на самом деле действенного не происходит.
— И весьма странно, что его украинское отделение возглавляет первый президент Украины Леонид Кравчук, который более чем лоялен к местным нацистам?
— Наверное, это было желание председателя. Я как член Президиума движения был против кандидатуры Кравчука. Но его выбор, видимо, был связан с дополнительными возможностями финансирования организации. Не помогло, поигрались, поигрались как с игрушкой и выбросили. Понимаете, или государство ставит свои задачи и реализует их на протяжении десятилетий, или эта игрушка для олигарха, который что хочет, то и делает. Люди берут на себя огромную ответственность, начинают защищать продекларированные ценности, борются, попадают в сложные ситуации, а он поднимает лапки и говорит: «Я никому ничем не обязан». А поддержки со стороны государства нет. Но государство должно её предоставить, если проповедует свою ценностную модель. Люди, которые участвуют в акции «Бессмертный полк» настоящие подвижники, но без этой поддержки, идеологической поддержки мы часто вынуждены отступать.
— Всё держится на общественной инициативе?
— Нельзя сказать, что Россия, как государство, совсем дистанцировалась. Но в почти либеральной, на мой взгляд, России сейчас нет нормальной, справедливой ценностной модели, которая могла бы отражать и защищать интересы российских граждан, наших соотечественников. Поэтому мы не способны защитить свои интересы в той мере, в которой это необходимо. Мы должны проявить мужество и сказать: «За эти десять лет Россия не сделала достаточного количества шагов для защиты наших интересов». Допустим, появился «Фонд поддержки защиты прав соотечественников». Великолепная идея, но её нужно поддерживать и продвигать. Но, опять же, существуют проблемы с финансированием, из-за которой наши активисты не могут стать на ноги.
А почему бы не поддержать наш бизнес? Я имею в виду не эстонский бизнесменов, которые приезжают и говорят: «Давайте забудем про убийство гражданина России и закроем глаза на преступления русофобских режимов». Нет, я имею в виду конкретно наш национально-ориентированный бизнес. Вместо этого, например на Украине, наши банки до последнего времени финансировали украинский бизнес, а по сути — расстрелы жителей Донбасса.
Но такая циничная политика рано или поздно заканчивается. Уже есть масса позитивных новых трендов, — это и усиление вооруженных сил, и возможность выстраивания диалога между обществом и государством. Во власть приходят молодые чиновники, очень много молодых ребят, в этом есть тоже очень много позитивных моментов.
— Планируются ли в Таллине акции памяти 27 апреля — в десятую годовщину переноса «Бронзового солдата» и 9 мая?
— Да, какие-то мероприятия будут. 9 мая — «Бессмертный полк», возложение цветов, какие-то встречи, зажжение свечей, уборка могил. Но политических акций, пикетов… Ничего такого не планируется. То есть будут просто напоминания о том, что была такая история. «Бессмертный полк» великолепно прошел в прошлом году, несмотря на серьезнейшие провокации со стороны государства и власти Эстонии. Надеемся, что в этом году нам удастся избежать этого, во всяком случае как-то пытаемся договориться с властью. Хотя, по моему мнению, эти государства не понимают хорошего отношения, нормального человеческого диалога, но признают только силу.
— Как можно выразить солидарность с участниками этих акций в Прибалтике?
— Сейчас очень много виртуальных действий, которыми можно поддержать. Я считаю, что если люди будут просто напоминать друг другу путем, к примеру, хештегов #ПомнимГанина и #RememberGanin, которые предложило Посольство России в Эстонии, — это великолепная идея. Можно многое сделать, обозначив свою собственную позицию в соцсетях, в которых сейчас каждый практически присутствует.
Учителя истории могут рассказать своим ученикам, что и почему происходит с «Бронзовым солдатом». Ведь эстонские СМИ купировали всю информацию, связанную с нашим памятником. В интернете очень многие вещи защищаются, просто уничтожаются, вы не найдете массы материалов, которые были ещё год назад, они массово уничтожаются. В электронных архивах вы уже не сможете найти полной информации, но лишь публикации о том, что Россия была причастна к тем действиям. А Россия всегда делает вид, что это её не касается…
— Давайте закончим на позитиве…
— Давайте! Знаете, все проблемы кроются в нас самих. Несмотря на то, что я рассказал моменты очень критичные, у нас есть абсолютная ценность — это наша Победа! Я уверен, несмотря на все те события, которые происходят, и которые произойдут, а нас ждут очень серьезные испытания, дух победителей в нас никто и никогда не сломит. И как бы враги ни пытались сломить наших детей, перевоспитать их, сделать из них янычар, Иванов не помнящих родства, они будут помнить о своих дедах, прадедах и об их победах. Будут с нами праздновать 9 мая, будут с нами выступать за Россию, за то, чтобы это государство стало ещё сильнее и одерживало новые победы.
С Дмитрием Линтером беседовал Валерий Леонов
