22 апреля в Донецке во время проведения международного форума «Единство русских: защита прав и свобод» официально и торжественно заявили, что ровно 500 тысяч граждан Донецкой и Луганской народных республик получили гражданство Российской Федерации.
Благодаря известной российской журналистке, дважды лауреату Фестиваля «Евразия.DOC» Ольге Курлаевой, мы узнали одну из главных причин массового стремления жителей Донбасса перейти в подданство России.
— Они все хотят быть гражданами России, потому что считают, что российского гражданина нельзя безнаказанно убивать, — заявила Ольга в своём интервью для нашего портала.
Её новый документальный фильм — «Детский ад», посвящён детям прифронтового Донбасса. Собственно, интервью как такового не получилось. Ответы на вопросы были столь эмоциональными, что получился просто рассказ от первого лица.
Ольга Курлаева. Донбасс
— Съёмки фильма «Детский ад» проходили на всей территории Донецкой и Луганской республик, — рассказала Ольга Курлаева. — Мы снимали в Горловке, Спартаке, прифронтовых посёлках, таких как Зайцево, Докучаевск, Широкая балка, Новосветловка, Хрящеватое… Естественно, мы были в самом Луганске и Донецке.
Новосветловка и Хрящеватое
— В своё время — в 2014-м году, я снимала в этих посёлках. Там тогда побывали батальоны Айдара, пришедшие в совершенно мирные поселки, где не было ополченцев. Но заняли их потому, что Новосветловка и Хрящеватое были всего в 15 км от российской границы. Тем самым перерезали гуманитарный коридор, по которому местные жители могли получать помощь из Луганска или эвакуироваться в Россию. Осталось уехать только вглубь Украины. «Эвакуацию» организовали сами айдаровцы, и когда там расстреляли колону, погибло восемнадцать беженцев…
Никита Постолаки
— Один из героев фильма — Никита Постолаки, очень хотел с мамой уехать на «Урале», который предлагали айдаровцы для эвакуации, но мама почему-то отказалась. Таким образом они выжили. А в их доме поселились нацбаты. Мальчик провел ночь в подвале с командиром и боевиками, прятался с мамой под одеялом, точнее — он маму больше прятал. Боевики приносили награбленное: плазма, ковры… Всё это ребенок видел.
Когда боевиков выбили из Хрящеватого, то они оставили после себя посёлок-призрак. Просто мёртвые улицы и ни одного дома. Тогда толпа местных ребятишек наперебой рассказывала мне о том, где был их дом. Потом они привезли меня показывать свою разбомбленную школу, всю разбитую. Они играли в танке, они знали как выглядит мина. Они — дети, у которых было разрушено счастье, был разрушен дом, разрушен мир, всё в этой жизни было разрушено.
Они не могут ответить на вопрос — «Что такое мир?»
— Мне проще снимать на передовой. Потому что я знаю — вот здесь боец, мы здесь подсняли, побалагурили, враг — там. А здесь дети… Они задают тебе вопросы, на которые ты не можешь ответить, пропуская всю боль через себя. Они очень взрослые, очень ответственные, они очень собранные и вдумчивые. Они отвечают за каждый свой поступок. Это другие дети, они могут слушать тишину. Они знают какими тропинками можно ходить, а какими нельзя. Они по звуку выстрела и летящей мины могут определить её диаметр, время до взрыва и знают, когда ложиться, а когда можно успеть спрятаться за стену.
Это дети восьмилетки, которые не могут ответить на вопрос — «Что такое мир?». Они рассказывают: «Мир — это горы, реки», то есть какие-то географические термины из Википедии. А вот мир как отсутствие войны, мир как дружба, они не осознают.
Невкусный снег
— Они попросили у меня мороженое. Девочка маленькая ела снег, но он был невкусный. Мы нашли ящик мороженого, привезли. Дети постарше начали растаскивать его по карманам. Я очень ругалась на них. Потом просила прощения. Они брали по два мороженого не себе. Выходя из автобусов, отдавали его своим матерям и маленьким братьям. Вот такие дети Донбасса. Они умеют ценить то, что имеют. Уже тогда для них самым главными людьми были мамы и близкие. Они ценили тех, кто был рядом, потому что на их глазах гибли их сверстники, родственники, знакомые.
История девочки из Харцызска
— Четырёхлетняя Диана единственная в своей семье выжила во время обстрела. Их дом оказался в Иловайском котле. На глазах девочки снарядом оторвало голову сестре, отец умер от осколков, сама она всю ночь пролежала на груди мертвой матери. Её спас украинский солдат, который прогонял к ополченцам, типа — «иди туда», а ребенок несколько раз возвращался.
У себя на родине — в Днепре украинские солдаты поставили памятник Спасителю. А у Дианки осталась надгробная плита с четырьмя фотографиями. Она очень хотела называть кого-то мамой, а бабушка не разрешала. И вот, долгих семь лет девочка называет мамой гранитный камень, надгробие.
«Мы тихие»
— Детки пытаются рисовать, они пишут книги, выплескивают свои эмоции в творчество… Один ребенок сказал мне: «Мы тихие». Представляете! Они мало говорят даже повзрослев. Раньше, когда мы встречались, они бежали ко мне, разговаривали, обнимались… Чем старше, тем более молчаливее они становятся.
Они не хотят, чтобы мама видела как они плачут
— Трудно помочь этим детям психологически. Такой сгусток всех этих психологических травм ничем не выбить. Они держат всё в себе. Ну, представляете, ребенок ни с того ни с сего может разбить посуду или ещё что-то. Не хотят, чтобы мама видела, как они плачут. С ними работают лучшие психологи, из Донецка приезжают. Но по большому счету, справиться с этим взрослеющие дети, при нашей помощи, могут только сами. Наверное самое страшное на Донбассе — это пострадавшие дети.
Детские сердца
— Что самое интересное, они не озлобились. Когда ещё маленькие были, говорили — «Пусть этим дядям, которые в нас стреляют, будет плохо», или ещё что-то подобное. А теперь: «Мы не желаем своей судьбы никому — ни детям тех, кто в нас стреляет и живёт по ту линию фронта, никому. Мы просто хотим мира, хотим стабильности, хотим работать, хотим иметь крышу над головой, четко понимая, что завтра её не разобьют».
Они выбирают себе созидательные профессии — строитель, ветеринар, очень многие хотят стать врачами. Один только мальчик стал кадетом. Собирается сделать военную карьеру. «Тебе же придется идти на войну, если хочешь быть военным?», — спрашиваю. Он отвечает: «Войны очень не хочется». И никому из этих ребят не хочется войны, они её пережили.
Чем помогает Россия?
— Пытается восстанавливать, помогает стройматериалами. Обещает, что не даст их в обиду. Выдает российские паспорта.
Многие очень хотят в Россию, особенно те, кто уже в ней побывал и знает, что можно жить по другому. Все хотят учиться, желательно в Москве… Сейчас в Донбассе упрощенная система получения российского паспорта — за один день только в ДНР подают заявление на получение гражданства до полутора тысяч человек.
Частным образом тоже помощь оказывается. Мы сами помогаем, чем можем. Вот, Никита в прошлый раз попросил себе от Деда Мороза в подарок планшет, потому что его переселили из разбитого дома очень далеко от друзей. Когда нет связи, он общается с ними по интернету. В этот раз, когда была на Донбассе, я писала посты в Телеграмм, потому что тоже была потребность выплеснуть накопившиеся эмоции. Я написала про Никиту, у которого до сих пор нет дома. Он несколько лет скитается по снятым углам, квартирам. У него ничего нет, кроме старенького планшета. Собрали 150 тысяч рублей, купили новый и передали его Никите от Деда Мороза через маму.
Вообще, и в республиках деток этих очень любят, очень ценят, всячески помогают в детских домах, где они оказались не по своей воле.
ОБСЕ
— В Донбассе работает миссия ОБСЕ, представители от США и других стран. Мы жили в гостинице, где они отдыхали, ночевали. Многие не выдерживают, уезжают, потому что не видят эффекта от своей работы. Они действительно фиксируют каждое нарушение как с одной, так и с другой стороны. Направляют подробные отчеты своему начальству, которое ничего не хочет замечать ни в Донецке, ни в Луганске.
«Мы присылаем отчет, а его кладут под сукно. Это в лучшем случае, а в худшем — просто переиначивают», — так говорят некоторые наблюдатели ОБСЕ в Донбассе. Вот тебе и двойные стандарты.
Игрушечный заяц
— Мне рассказывали про одного немца, который видел последствия обстрела в Луганске. Там погиб ребенок и на улице валялась его игрушка — заяц. Увидев эту картину, немец заплакал, потому что дома — в Германии, у его ребенка был такой же игрушечный заяц…
Новый фильм Ольги Курлаевой «Детский ад» — о детях прифронтового Донбасса, можно будет посмотреть в ближайшие выходные на «Россия 24». Следите за анонсами канала.
P.S. В недавнем заявлении Министерства иностранных дел России сказано о необходимости расследования всех преступлений и нарушений прав человека в Донбассе. Глава Департамента международных организаций МИД Пётр Ильичёв особо подчеркнул, что все преступления, совершённые в ходе конфликта на востоке Украины, включая обстрелы жилых районов тяжёлой артиллерией и транспортную блокаду, должны быть расследованы.
