В Катаре — одной из богатейших стран мира, которую журналисты ради красного словца называют «денежным мешком Персидского залива», опустели полки магазинов. Это последствия экономических санкций, введенных против страны её ближневосточными соседями.
В крайне затруднительном положении оказались не только катарцы, которых всего 300 тысяч, но и более двух миллионов приезжих гастарбайтеров. Что же случилось в процветающем оазисе пустыни?
Пожалуй, ответ кроется в одном выражении Главы МИД Катара Мухаммеда Бен Абдель Рахман Аль Тани, которым он на днях поделился с российской прессой во время своего официального визита в Россию:
«Мы одновременно крепко дружим и с Ираном, и с «Хезболлой», и с ИГИЛ, а ведь они смертные враги в той же Сирии. Мы поддерживаем хуситов и братьев-мусульман, а ведь они по разные стороны баррикад в Йемене».
Такая политическая «всеядность» Катара, а следовательно — попытка играть самостоятельную игру на геополитическом пространстве Ближнего Востока, недопустимая роскошь, хотя и для очень богатого, но мелкого политического игрока на поле битвы сверхдержав.
В Катаре находится крупнейшая военная авиабаза США Аль Удейд и штаб-квартира передового командования ЦЕНТКОМ, из которого очень комфортно с безопасного расстоянии отслеживать войну в Ираке, Сирии, держать в зоне видимости непокорный Иран.
Несколько наивно, в этой связи, звучат слова Главы катарского МИД, когда он в интервью российским «Ведомостям» говорит:
«Никто не имеет права вмешиваться в процесс принятия решений в нашей внешней политике до тех пор, пока мы осуществляем её в рамках международного права. Наши ценности, принципы и оценки — это основа для принятия решения; обратите внимание: наши оценки, а не оценки других».
В тех странах, где США обозначили своё присутствие, они избавляют местные правительства от бремени принятия самостоятельных решений. А оценки всех событий в Катаре даёт самый влиятельный в исламском мире катарский телевизионный «Аль Джазира», созданный при деятельном участии ближайших союзников американцев — англичан. Не случайно многие называют этот канал «арабское «Би-Би-Си», что можно понимать почти буквально.
Визит эмира Катара Тамим Бен Хамад Аль Тани в Москву полтора года назад для «сверки часов» по сирийскому конфликту, и последовавшее вскоре соглашение по продаже 19,5%-ной доли в «Роснефти» инвестфонду Qatar Investment Authority (это в разгар-то санкций!), США рассматривают как измену.
Постоянным раздражителем для американцев являются постоянные заявления катарских властей о незаинтересованности в обострении арабо-персидского противостояния. То есть, никакой поддержки в случае решения американцами «иранского вопроса» не будет(?).
Всё это очень раздражает не только США, но и их главного союзника в регионе — Саудовскую Аравию, исторически находящуюся «на ножах» с Ираном.
Катар явно выбивается из дружных рядов борьбы и с режимом Асада в Сирии.
«Асад не встанет между Россией и Катаром, на ближайшее время наша общая цель — деэскалация», — заявил в Москве глава катарского МИД.
И эти слова не раздражённая реакция Катара на введенные против него санкции со стороны Саудовской Аравии и других ближневосточных союзников США, это как раз выражение его двойственной позиции.
«Асад совершил преступление против собственного народа, убил более 400 000 сирийцев, он преступник и должен за свои деяния ответить. Он для нас абсолютное неприемлем», — это тоже слова главы катарского МИД, причем в том же интервью.
Интересно, что санкциям против Катара предшествовал визит Дональда Трампа в Саудовскую Аравию. Как мы знаем на примере Украины, после подобных визитов высокопоставленных американских чиновников происходит обострение военно-политической и гуманитарной обстановки у принимающей стороны и/или у её соседей.
«Если у вас нет проблем, мы идём к вам»… Похоже, что проблема с гуманитарной ситуацией в Катаре создана с целью осадить заигравшегося в самостоятельность вассала США.
Формальной причиной, что характерно, для скоординированных действий по блокаде Катара стало намерение его властей выкупить из плена ИГИЛ членов королевской семьи за один миллиард долларов. Сторонники санкций оценили это как финансовую поддержку террористов и организовали блокаду.
По факту, мы наблюдаем сложную геополитическую игру с участием ведущих мировых держав и региональных игроков — Саудовской Аравии, Ирана и Турции. «Игровое поле» простирается далеко за пределы Катара и включает в себя весь Ближний Восток.
Какую роль в этой игре каждый игрок отводит Катару не вполне понятно. Очевидно, интересы участников игры разнонаправлены. У каждого на руках свои козыри. Кто и как победит, покажет время.
На фото: столица Катара — город Доха
